Сейчас в городском музее проходит уникальная выставка. В фойе второго этажа представлены живопись и графика Дмитрия Блохинцева, великого физика-ядерщика, возглавлявшего лабораторию «В» (впоследствии — ФЭИ) с 1950-го по 1956-й год. Именно при нем пустили Первую промышленную АЭС, за что Блохинцев получил одну из высочайших наград СССР — Ленинскую премию.

Гений во всем

Блохинцев, прожив яркую, насыщенную интересными событиями жизнь, остался в истории прежде всего как ученый, заложивший своими исследованиями камни в фундамент ядерной физики. Достаточно сказать, что его учебник «Основы квантовой механики» выдержал 22 издания на 11-ти языках.

При этом ему было не чуждо поэтическое начало. Похоже, Блохинцев не сильно отделял лирику от физики. Вот как он описал выход на мощность своего импульсного реактора, который сравнивал с тигром в клетке: «Нарастает звук щелкуна. Это уже не отдельные капли редкого дождя, это веселый, бойкий дождик, рассыпающийся звоном по крыше. Реактор пошел. Ожил тяжелый металл и теперь рвется в самое сердце атома. Миллиарды нейтронов рождаются и вновь захватываются в ничтожные доли секунды. Началась цепная реакция. Впервые в мире реактор заработал в сверхкритичном режиме — пунктирная линия маленьких ядерных взрывов. Мы как бы дразнили прирученную атомную бомбу тысячу раз в минуту».

Не удивительно, что с таким художественным восприятием мира Блохинцев взялся за кисть — его душа требовала воплощения своих чувств на холсте. Он считал себя художником-любителем. Отчасти верно — он картинами не торговал. Однако его полотна, созданные полвека назад, выдержали проверку временем. Они интересны не только тем, что их написал известный ученый, но и сами по себе.

Человек как человек

На открытии выставки было много интересных людей. В том числе и старожил города, живущая здесь с 1944 года Владилена Семеновна Дмитриева. В 50-е годы она работала расчетчицей в теоретическом отделе лаборатории «В», и ей доводилось с Дмитрием Ивановичем часто общаться: «Отношения между сотрудниками были очень уважительными, несмотря на занимаемые должности. Неважно было, кто ты, уборщица или директор. Если возникал вопрос, можно было запросто войти в кабинет Дмитрия Ивановича. Его очень любили, и он к сотрудникам хорошо относился». В подтверждение этого отношения Владилена Семеновна рассказала такую историю: «Однажды поздно вечером один из сотрудников отдела Алеша Романович заснул в уютном кожаном кресле. Вдруг зашел Дмитрий Иванович, увидел, что Алеша спит, и сказал мне шепотом: «Когда проснется, пусть зайдет ко мне». Когда директор удалился, я сразу разбудила Алешу: «Тебя Дмитрий Иванович зовет!»

Приехали на открытие выставки и потомки ученого, в том числе его младший сын Игорь, ныне работающий в сфере космических исследований в США. Мы немного поговорили с ним. «Обнинск — дорогое для меня место, — сказал Игорь Блохинцев, которому сейчас за 80, — здесь я начал познавать мир». Однажды он без спроса удрал на Протву и чуть было не утонул. Отец, узнав об этом, на две недели посадил его под домашний арест. Делать уроки сыну не помогал принципиально. «Наверное, ему образования не хватало, — пошутил Игорь Блохинцев. — Мне приходилось решать задачи по математике самому».

Что еще сохранила память о детстве? Семейные походы в лес за грибами, велосипедные и лодочные прогулки. А как-то раз группа мужчин вместе с отцом отправилась на нескольких машинах в Боровск. Там они пили пиво. Дали попробовать Игорю. «Мне так сильно не понравилось, что я, став взрослым, очень долго отказывался от пива», — сказал он.

Познакомился же Игорь Блохинцев с музейными сотрудниками так: «Несколько лет назад я приехал в Россию в командировку, мы сотрудничаем в области космических разработок. У меня выдалось свободное время, и я решил навестить город детства.

Пришел в музей. Хожу по залам, а за мной по пятам — сердитая смотрительница. Я, увидев на стенде фотографию родителей, говорю ей, кто я такой. Она сразу же сменила гнев на милость, позвала сотрудниц. Меня стали поить чаем и расспрашивать. Так и подружились».