Как вы лодку назовете, так она и поплывет. Какую жизнь намечтаете, такую и получите. Сколько в этих поговорках правды и сколько вымысла? Сегодня мы беседуем с генеральным директором Института качества жизни, кандидатом политических наук Олегом Калугиным. Этот институт проводит серию социологических исследований в нашем регионе, и по их результатам, вполне возможно, будет строиться наша будущая жизнь.

Корр. Что-то прежде о вашем институте ничего не было слышно. Это новая структура?

Калугин. Да, мы были учреждены летом этого года правительством Калужской области как государственное автономное учреждение. Это научно-исследовательский институт, мы занимаемся аналитическими исследованиями на междисциплинарном уровне — экономика, политология, психология, социология, юриспруденция. И наша задача — на основе мониторинга, научного анализа данных предложить управленческие решения, которые помогут улучшить качество жизни наших граждан.

Знаете, каждая развитая страна — а Россия, безусловно, таковой является — подходит однажды к той черте, когда значимы не только характеристики благосостояния, например, уровень зарплаты, стабильность цен, стоимость потребительской корзины. На первый план выступают характеристики качества жизни. Можно много зарабатывать, но качество жизни будет плохим. И как самый доступный пример тут можно вспомнить Москву. Зарплаты там солиднее, чем где бы то ни было в стране, уровень доходов очень высокий. Но москвичи часами стоят в пробках, там безобразная экология и высокая стрессогенность, и эту ситуацию не спасают никакие деньги.

Корр. Конечно, у нас нет московских проблем, и это хорошо. Но нет и столичных зарплат, что печально.

Калугин. Москва до сих пор концентрировала все финансовые потоки, и об их перераспределении я обязательно расскажу, но чуть позже. Пока же хочется вспомнить, что Калужская область — регион-лидер с быстро развивающейся экономикой. Мобильность нашей региональной власти значительно выше, чем мобильность москвичей. У нас меньше бюрократических преград, чем в Москве. Мы более успешны. В Москве сосредотачиваются все деньги, наш же единственный ресурс — это люди, которые умеют и хотят работать. И именно поэтому Калужский регион сейчас во всех лидерских рейтингах. Именно поэтому сюда, а не к соседям, идут инвесторы с деньгами. И в этом заслуга губернатора, его команды, всего калужского общества. А в конечном итоге у нас появляется больше возможностей — на выплаты бюджетникам, ремонт дорог, строительство жилья… Потерять, сменить этот курс было бы для региона невосполнимой утратой.

Но мало иметь успешную экономику. Надо, чтобы ее рост приносил пользу каждому жителю региона, чтобы человек был доволен и счастлив. С этими целями и был создан наш институт. Добротная аналитика вычленит проблемы, на ее основе мы сформулируем управленческие решения, которые помогут обществу принять правильные законы, выбрать правильную политику.

Посмотрите, что получается. Наше общество вроде успокоилось после безвременья 90-х, мы живем в единой стране, которая стабильно развивается. Причем экономически люди живут лучше, чем когда бы то ни было, — чем, например, в советские годы, не говоря уже о постперестроечном времени. Вроде зарплаты и пенсии поднимаются, дороги чинятся, садики ремонтируются и т.п., а есть чувство: что-то не так.

Корр. Да, причем это «что-то не так» каждый ощущает по-своему. Один сокрушается по поводу качества образования, другой недоволен коррупцией, третий — наплывом нелегальных мигрантов...

Калугин. Просто это самое «не так» лежит в духовной сфере. Человеку мало дать только экономические преференции, ему надо предложить образы позитивного будущего. В советское время это называлось «уверенность в завтрашнем дне».

Взять, например, проблему демографии. Ведь она заключается не в том, что рожать не на что или что кормить не на что. А в том, что рожать некуда. Банально — непонятно будущее, в котором мы собираемся растить ребенка. И до тех пор, пока у нас не будет нормального образа будущего, если хотите, образа региона мечты, у людей будут не очень хорошие настроения. Не только в плане демографии, в самом широком смысле. Пребывать в состоянии депрессии или в состоянии оптимизма, запить или не запить, дышать полной грудью или сожалеть об упущенных возможностях — ответы на эти вопросы лежат в духовной сфере. Тут мало утилитарного экономического аспекта — деньги, деньги, деньги. Люди хотят жить в той стране, в которой им комфортно, а не только выгодно. Чтобы чувствовать себя всегда в своей тарелке.

Одним словом, общество сейчас находится в состоянии ожидания. И это ожидание прослеживается не только в Калужской области, но и по всей стране.

Корр. Причем самые разные политические силы пытаются предложить стране свое видение будущего.

Калугин. Знаете, чем сложен современный этап? Мы живем в постиндустриальном обществе, а оно развивается циклами. 10 лет — смена ожиданий. Еще 10 лет — еще одна смена, неважно, получилось достичь предыдущие цели или нет. Прошедшее десятилетие — блестящее исполнение Путиным тех ожиданий, на волне которых он пришел к власти в начале века. Прежде всего, нам нужно было удержать Россию от распада, страну раздирали центробежные силы. Но не только. Стране нужно было перейти от статуса фактически колониального государства к суверенному состоянию. Вспомним, в ельцинскую эпоху министр финансов России лишь формально назначался президентом. Фактически же он назначался извне — Международным валютным фондом. Мы были тому должны 150% ВВП! Народ жил в нищете — и надо было хотя бы начать платить те мизерные зарплаты и пенсии, которые начислялись, но не выдавались на руки. Те ожидания были блестяще выполнены, но сейчас общество требует новой повестки дня. И власть занята ее формированием. Это не может быть быстрым. Но направление, по-моему, нащупывается правильное.

Корр. Вы про модернизацию?

Калугин. Да, я про переход от экономики дымящих труб к экономике знаний. Мы, хоть и медленно, но движемся по этому пути. Вторая тема — бюджетный федерализм. Десять лет назад, когда страну спасали от разрухи, была нужда все ресурсы сконцентрировать в центре. Был огромный внешний долг, были огромные национальные проекты, для которых требовались колоссальные средства. А сейчас страна не имеет проблем с внешним долгом, ей не грозит распад, у нас растущая экономика. И, соответственно, уже появляется возможность перераспределения ресурсов на места, Москва будет избавлена от функции всероссийской финансовой мельницы. Из правительства уже убрали главного идеолога финансового централизма — Алексея Кудрина (его политику кратко можно сформулировать так: «ресурсы в Москве, обязательства на местах»). Сейчас от этой политики будут отходить, что очень важно для регионов. Ни губернатору, ни мэру не придется стоять в столице с протянутой рукой. У главы сельской администрации уже не будет проблем починить колодец или, скажем, положить плитку на улице. Потому что значительные средства по закону будут оставаться в его ведении, на местах. И это в сегодняшних условиях правильно. Не может центральная власть знать, что творится в конкретном населенном пункте. Центр проблемы качества жизни на местах не решит — он их просто не видит. И новая система упрощает ситуацию и повышает эффективность управления.

Главная же тема — я бы назвал ее суперидеей, исторической миссией Владимира Путина — это создание единого евразийского союза с Россией в центре. Это — единственный наш шанс не только на спасение страны, если хотите, как цивилизации, но и условие безбедной будущей жизни. Эта тема очень емкая, в ней много геополитических особенностей, и о ней я лучше расскажу в следующий раз.