Выпускников детских домов и социальных учреждений, которым удается устроиться в этой жизни, единицы. Кто может им помочь реализовать шанс на чудо?

Cудьба выпускников детских домов и социальных центров России укладывается в сухую сводку статистики: 40% в первые же годы попадают на скамью подсудимых, еще 40% остаются без жилья, 10% кончают жизнь самоубийством. И только оставшиеся 10% — «условно успешные». «Успех» заключается в том, что эти бывшие детдомовцы не доставляют особых хлопот государству. Но среди них есть и алкоголики, и проститутки, и просто безработные. По-настоящему же успешных — доли процента.

...Позавчера в ресторане «Диканька» прошла благотворительная акция «Раз, два, три — горшочек, вари!»: все деньги, оставленные клиентами по счету, будут переданы в социальный центр «Милосердие». Как говорит директор центра Надежда Рожкова, деньги пойдут на необходимые детям покупки. А еще Надежда Георгиевна надеется, что эта акция поможет выпускникам «Милосердия». Дело в том, что в одном обнинском развлекательном комплексе не так давно начала работать девочка Катя из социального центра. Директор ресторана «Диканька» Анна Кравченко отзывается о ней как об исполнительной работнице: «Меня совершенно не интересовал тот факт, что она жила в «Милосердии».

Но такое отношение  —  скорее исключение. По словам Надежды Рожковой, выпускникам центра трудоустроиться не просто. С одной стороны, конечно, сказывается отсутствие опыта. Но куда более важную роль играет тот факт, что некоторые работодатели зачастую выстраивают цепочку «детдомовец — значит безответственный».

Довольная жизнью

Екатерине К. (имя изменено)19 лет. По вечерам она работает в обнинском развлекательном заведении официанткой. А с утра бежит на занятия в училище  —  учится там на продавца. В таком ритме она живет долгие месяцы. И такой ритм Катя выбрала после 7 лет, проведенных в центре «Милосердие».

...Когда Кате было 6 лет, ее мама впервые оказалась в местах лишения свободы. После окончания срока заключения было много обещаний. Но когда девочке исполнилось 11, история вновь повторилась. Катя оказалась в «Милосердии», хотя в Обнинске у нее есть родственники — бабушка и дядя. Но за те 7 лет, которые Катя прожила в центре, они особо не интересовались, как складывается жизнь у девочки. Катя же вполне могла пополнить негативную статистику. «В 15-16 лет я даже думать не хотела об учебе, — делится Екатерина. — Тусовалась в компаниях, порой очень сомнительных. Многие из девчонок, с которыми мне тогда довелось общаться, стали наркоманками. Сегодня мне даже стыдно с ними здороваться. А ведь я могла закончить так же, как они».

Приоритеты в жизни изменились, когда Катя покинула «Милосердие»: «Я стояла дома и распаковывала вещи. В кармане лежало 100 рублей. В голове крутились мысли, как выжить на эти деньги. А потом выглянула в окно. Там шли девчонки моего возраста. Красивые такие, хорошо одетые. Чем я хуже? В этот момент ближайшее будущее обрело конкретные очертания: надо найти работу и пойти учиться».

Сегодня Катя не живет со своими родственниками  —  те не приняли ее образ жизни (после работы девочка возвращается в 2-3 часа ночи, а через несколько часов уже вновь убегает — в училище). Она нашла новую семью  —  живет вместе с лучшей подругой и ее родителями. А вот часть заработанных денег ежемесячно отдает родственникам: Катя буднично сообщает, что должна частично оплачивать квартплату.

Будущее Екатерины еще не прояснилось: «Я живу сегодняшним днем. Хотя, признаюсь, планы есть. После училища обязательно продолжу учебу. Пойду на курсы. И первые будут — компьютерные. Без этих знаний сейчас никуда».

Из родных людей у Кати, как она считает, осталась одна мама — они постоянно переписываются: «Я ее простила. Мама меня очень поддерживает. Остальные родственники только рады, что живу не с ними. Но это все ерунда. Главное — я довольна своей жизнью».

Хеппи-энд

Две недели назад для 23-летнего Николая С. (имя изменено) жизнь перешла на новый уровень  —  он сочетался законным браком с любимой девушкой. Что тут необычного? В принципе, ничего. За исключением того, что Коля фактически рос без родителей. Отца у него не было. А от мамы из-за ее асоциального поведения его забрали. 10 лет назад Колю приняли в центре «Милосердие».

«Год спустя мы заключили с Министерством юстиции договор о совместном воспитании детей, — рассказывает директор центра Надежда Рожкова. — И буквально спустя пару месяцев к нам поступает прекрасное предложение от Владимирского юридического института о том, что это учреждение может принять сирот. Естественно, у всех сотрудников центра буквально загорелись глаза. Ведь военный институт — выход из тупиковой сиротской судьбы. Ни для кого не секрет, что далеко не все ребята после выпуска из детских домов или социальных центров придерживаются правильного направления, находят себя в жизни.

Мы решили отвезти Колю во Владимир. Там нас встретил генерал-майор Валерий Морозов. Устроили шикарный прием с экскурсией. Под конец пришли к генерал-майору в кабинет. И тут Коля заявляет: «Я не останусь. Я хочу домой, в Обнинск».

Надежда Георгиевна вспоминает, что была готова сквозь землю провалиться — такого поворота событий никак не ожидала. Но на полпути к Обнинску, когда Коля съел практически весь сухой паек, припасенный для него, с уверенностью заявил: «Хочу обратно».

Во Владимире Николая поселили вместе с курсантами института, хотя он должен был еще посещать негосударственную школу — несмотря на свои 13 лет, он из-за семейных обстоятельств еще учился в 6-м классе. Отучившись положенное в школе, Коля поступил во Владимирский юридический институт. Практику проходил в структуре правоохранительных органов Обнинска. Там работает и по сей день. А теперь еще и налаживает семейный быт.

Жизнь после детдома

У выпускников детдомов госпитальный синдром. Многие даже не знают, как кефир в магазине выглядит. В детдоме они жили хоть и не богато, но на всем готовом. Эту привычку порой трудно искоренить. Хотя некоторые детские дома и социальные центры нашего региона нашли выход — апробируют постинтернатную адаптацию. «Лет 7-8 назад по телевидению и в печати прошла серия публикаций о том, что детские дома выпускают совершенно беспомощных людей. Это были очень правильные и нужные, на мой взгляд, материалы, — считает директор центра «Милосердие» Надежда Рожкова.  —  На своей базе мы организовали комнату труда и отдыха. Там установлена плита, швейная машина, элементарная бытовая техника. Мы учим детей с ней обращаться. А после выпуска обязательно поддерживаем связь с ребятами. В первое время их постоянно курирует социальный педагог  — помогает решать какие-то бытовые проблемы, которые у обычных детей не вызвали бы ни единого вопроса».

Очень подробно следят и за судьбами выпускников в детском доме №3 Калуги. «С 99-го года мы выпустили 59 человек. Знаем о судьбе каждого из них, — рассказывает заместитель директора по социально-педагогической работе Антонина Леонова. — В обязательном порядке как минимум дважды в год мы встречаемся с ребятами. На базе детдома есть социальная служба. Ее задача — сопровождение детей от 18 до 25 лет. Кроме того, с 15 лет наши дети могут проживать в специальном блоке по социальной адаптации. Говоря бытовым языком, они пробуют жить по-взрослому. Ребята расселяются по 2-3 человека в комнате. Мы им выделяем  деньги, которые они учатся тратить. За ними нет постоянного надзора — лишь куратор. Как признаются сами дети, такая система им очень помогает. Кстати, у наших выпускников проблем с трудоустройством фактически нет — многие работают в строительстве или на «Фольксвагене». Из 59 выпускников детского дома только у четверых пока не сложилась дальнейшая судьба. Антонина Леонова это объясняет тем, что дети после детдома были вынуждены вернуться в закрепленное за ними жилье: «Они вернулись в ту же социальную среду, из которой в свое время их забрали: к горе-родителям, соседям-алкоголикам... Какое-то время дети сопротивляются. Но силы на борьбу с внешними факторами быстро сходят на нет».

В областном министерстве по делам семьи, демографической и социальной политике рассказывают, что специальной программы по трудоустройству таких детей в регионе нет. Правда, позавчера на базе Азаровского детского дома в Калуге в рамках программы «Право на семью» открыли центр постинтернатной адаптации. Как прокомментировал начальник отдела обеспечения социальных гарантий министерства Сергей Фомин, там оказывают консультационную помощь бывшим воспитанникам детских домов. Кроме того, при центре есть социальная гостиница на 12 мест — там могут временно пожить те дети, у которых никак не получается устроиться в жизни. «А вот вопрос трудоустройства во многом зависит от шефов детских домов, — продолжает Сергей Фомин.  —  Некоторые учреждения фактически закреплены за предприятиями. И тогда проблем не возникает. Но заставить частные компании нанять на работу бывшего детдомовца мы юридически не в силах. Сам же бизнес никак не проявляет инициативы». А вот в Москве — проявил. В столице уже 10 лет действует благотворительное движение «Мурзики». Его основатель, пластический хирург Герман Пятов, поначалу закупал оптом детскую одежду и по субботам развозил ее по детдомам в радиусе 300 километров от Москвы. Постепенно к нему начали прилипать такие же, как он, обеспеченные люди, созревшие для умеренной социальной ответственности. За несколько лет «мурзики» развезли по десяткам интернатов тонны гуманитарной помощи. Но с каждым разом становилось яснее, что принципиально это ничего не меняет. Одетые, обутые и накормленные дети после выхода из детдома точно так же пополняли тюрьмы, улицы, панели. И тогда Герман решил вкладываться не только в вещи, но и в мозги. У «мурзиков» возникла идея давать наиболее перспективным выпускникам шанс на карьеру в Москве. Схема проста: на первые полгода «мурзики» обеспечивают выпускников жильем, устраивают их на работу в принадлежащие им компании и смотрят, что получится. Главное условие — никаких поблажек.

В нашей же области пока не разорван замкнутый круг. И если в социально благополучных Обнинске и Калуге у бывших воспитанников детских домов все-таки получается реализовать себя, найти работу, создать семью, то учреждения в отдаленных уголках региона, словно зеркало, отражают общую российскую обстановку.

Светлана ВЕПРИКОВА

Жизнь после детдома (опыт региона):

Тамара МАРДАРЬ, руководитель Малоярославецкого детского дома:

«Мы стараемся отслеживать судьбы наших выпускников. В основном после нашего детского дома дети продолжают учебу в Детчинском колледже. А некоторые даже поступают в институт. Например, один наш выпускник учится в Серпуховском военном институте ракетных войск. В этом году он участвовал в параде к 65-летней годовщине победы в Великой Отечественной войне.

А вообще большинство юношей после детского дома уходят в армию. Девушки выходят замуж. Но самое страшное, когда узнаешь, что ребенок попал в места лишения свободы».

Елена КУЗНЕЦОВА, руководитель Людиновского социального реабилитационного центра для несовершеннолетних:

«В силу специфики центра выпускников у нас немного. Дети проводят здесь обычно не более года. Попадают они к нам зачастую в подростковом возрасте. При этом дети совершенно не приспособлены к жизни. Конечно, программы нашего центра в основном направлены на помощь в дальнейшей адаптации. Но чем старше ребенок, тем труднее заложить в нем общие знания о жизни. Ведь они уже успевают сформировать определенные стереотипы. Так, одному из наших воспитанников мы долгое время выбивали квартиру. Помогли ему устроиться на работу. Но он все это растратил».

Наталья ПИНАЕВА, руководитель Азаровского детского дома в Калуге:

«Абсолютное большинство наших воспитанников после выпуска заканчивают колледж. Но найти работу, особенно по специальности, не всегда получается. Если речь идет о рабочих специальностях, здесь проблем нет. Да и работодателям не важно, что ребенок из детского дома. Но ведь наши дети получают в колледже специальность. А потому их стремление к чему-то большему совершенно естественно. Некоторые из ребят становятся на учет в центр занятости, порой меняют свой профиль и, в конце концов, находят работу».