Житель Обнинска Александр Ибрагимов побывал в Лондоне на высокосветской вечеринке Gorby-80, посвященной 80-летию первого и последнего президента СССР Михаила Горбачева. Впечатлений у него масса.

— Началось все с красной дорожки, по которой шли звезды. Звезд перемежали неизвестные мне личности с эскортом из длинноногих девушек. Видел нашего продюсера Дробыша, музыкантов Стаса Намина и Сергея Мазаева. Видел Мелани Си — бывшая «Спайс Гёлз», а ныне мисс Бэкхэм — единственная из женщин на красной дорожке в брючном костюме. И Шарон Стоун видел близко-близко! Она очень хороша собой. Но, к сожалению, в нижнем белье — времена «Основного инстинкта» давно прошли.

— Я фотографировал, и меня фотографировали — напротив меня оказалась Русская служба Би-Би-Си. У группы «Скорпионз» мне даже удалось взять автографы — парни шли по красной дорожке порядка сорока минут, подходили к каждому, кто задавал вопросы и хотел общаться. А вот группа «Машина времени» прошествовала, высокомерно задрав подбородки, будто они, по меньшей мере, «Роллинг Стоунз» или «Битлз». Наш соотечественник Андрей Аршавин тоже успел в Англии изрядно забуреть — ни разу к народу лицом не повернулся, а только позировал без устали глянцевым фотографам.

— Беглых олигархов Березовского, Абрамовича, Чичваркина и обнинского шпиона Игоря Сутягина я не видел. Зато видел Алексея Венедиктова с «Эха Москвы» — бывший школьный учитель истории сидел в ложе, куда билет стоил 2 000 фунтов стерлингов.

— Приветственное слово юбиляра было оригинально построено, с прыжками мысли, с паузами и одновременным спичем с транслейтером. Затем читался текст по бумажке и — снова фирменный горбачевский поток сознания... Суть сказанного свелась к констатации того, что он дожил до восьмидесяти и будет жить дальше. Ему, Заслуженному Мальчишу-Плохишу мировой политики, нравится почет и уважение с буржуинской стороны. Образно говоря, он сдал им ключи от города, а в награду получил банку варенья и корзину печенья.

— Экс из земли обетованной Шимон Перес занимался коннотацией имени Михаил, с цитатами из справочников, энциклопедий и Библии. Его реплика «Что самое трудное — первые восемьдесят лет, и неизвестно, кто кого переживет» вызвала рукоплескания. Вспомнил анекдот про Брежнева: «Некоторые говорят, что я стар. Это не так, я — Суперстар!». Хвалу Горбачеву пели все, в том числе великий Арнольд Шварценеггер, ведь тот противостоял гидре многорукой и тысячеглавой. Шустрый Макаревич спел песню про «Три окна» — перевод на английский плыл по экрану. Аплодировали преимущественно русскоязычные VIP. Затем был клип, в котором Горбачев под аккомпанемент Макаревича сам спел романс памяти своей супруги Раисы Максимовны. Получилось удивительно хорошо и проникновенно.

— Экс-премьер из Франции был краток и с интересом слушал весьма длительный перевод его речи, но не возражал. Суть я уловил: коммунизм — это прекрасная мечта, но с кошмарной реализацией. А вот поляка, лидера «Солидарности» Леха Валенсу после слов «Михаил, ты прав!» россияне пытались захлопать, как когда-то академика Сахарова.

— А затем были и «Многие лета» в исполнении дуэта Андрей Макаревич — Пол Анка и примкнувшего к ним Клауса Майне из «Скорпионз». После последовал импровиз от Милы Йовович «Хэппи бёсдей мистер прэзидент». В ответном спиче Горбачев поблагодарил всех анекдотом про африканского лидера, который с высокой трибуны в зависимости от предоставленного времени был либо краток «Сэнк-ю!», либо болтлив: «Сэнк-ю. Вэри мач!». Аплодисментов почти не было.

— Между тем вечеринка удалась. А все же жаль, что не было обещанной английской Королевы. Видать, дела у нее семейные — свадьба внука должна состояться меньше чем через месяц.

— А я вернулся домой, в Обнинск, в Россию. Раньше из России можно было выехать или на танке, или навсегда. Вернуться было нельзя. Возвращаться стало возможным лишь при Горбачеве. И для меня это главное, что он изменил в этом мире.