В обнинской казачьей общине «Спас» дурь из наркоманов «выбивают» трудом и молитвами.

Насильно в общине «Спас» никто никого не удерживает. Свободы не лишают, как это делали в нижнетагильском отделении фонда «Город без наркотиков» под председательством Егора Бычкова. История 23-летнего парня, который спасал наркоманов от зависимости наручниками в карантинной зоне, ошарашила всю страну. За свою борьбу он поплатился свободой  — сначала Бычкова приговорили к 3,5 годам колонии, хотя обвинительная сторона настаивала на сроке, в несколько раз большем, — на 12 годах. Но, видимо, учитывая широкий общественный резонанс, вмешательство в дело президента и генпрокуратуры, суд высшей инстанции смягчил приговор Егору Бычкову: 2,5 года лишения свободы условно. Едва Бычков вышел из тюрьмы, он сказал: реабилитационного центра для наркоманов в Нижнем Тагиле больше не будет. А что будет? И будет ли вообще?

Как, к слову, борются с наркоманией в Обнинске? Есть ли подобные практики, как в Нижнем Тагиле? И кто занимается реабилитацией наркоманов?

Умножить на 8

Но сначала немного статистики. В наукограде на сегодняшний день на диспансерном учете в наркологическом отделении наблюдаются более 1500 человек. Из них порядка 1300 — с алкогольной зависимостью. Остальные — наркоманы и токсикоманы. Но чтобы получить реальные данные по Обнинску, говорят специалисты, эти цифры нужно умножить в 8-10 раз.

Как лечат этих людей? На первом этапе в наркодиспансере пытаются помочь человеку «остановиться в употреблении» — говоря бытовым языком, вывести из наркотической ломки. Дальше медики проводят с пациентами сеансы психотерапии, пытаются настроить на трезвый образ жизни. Вот, собственно, и все.

Если успехи и есть, то, в основном, у алкоголиков. С наркоманами же ситуация гораздо сложнее. Возвратившихся домой обязательно ждут дилеры, очень настойчивые, заметим, люди: наркомания — весьма прибыльный бизнес. И как человеку, попавшему в это болото, самому себя из него вытащить? Или наркомана можно спасти только насильно, вырвав его безжалостно из привычного окружения?

После ломки

У 40-летнего Максима каждый день жизни в общине «Спас» буквально расписан по минутам. Чтобы с ним пообщаться, пришлось отпросить с занятий, где главная тема — как вести трезвый образ жизни. На урок он пошел сразу после обеда, перемыв гору посуды за другими реабилитантами — по графику стояло его дежурство.

Максим — статный мужчина с большими глазами. Одет в темную одежду, удобную для физических работ  (надо и дров наколоть, и двор прибрать, а еще полно строительных дел). 10 лет Максим употреблял наркотики. История банальна — в 20 по глупости попробовал, а в 30 затянуло. Начинал с «винта», потом перешел на героин.

— В обнинскую казачью общину «Спас» я пришел сам в прошлом году — захотел завязать, — рассказывает Максим. — Сразу выдержать новый уклад не получилось — уезжал отсюда дважды. Но потом возвращался. Почему решил пойти на реабилитацию? Да просто в какой-то момент осознал, что жизнь свою фактически полностью разрушил — лишился жены, а мать чуть в могилу не отправил.

У Максима есть семья — жена и двое сыновей (16 и 5 лет). Жена работает в наркологии. Она давала Максиму не один шанс. Но он ими не воспользовался. Хотя, как рассказывает бывший наркоман, пробовал лечиться — ложился в клинику по ее настоянию. Однако после детоксикации вновь срывался.

— Я благодарен жене, что она нашла в себе силы уйти от меня, — с трудом подбирает он нужные слова. — Конечно, сейчас невыносимо скучаю по семье. Но было время, когда все человеческое во мне исчезло. Ведь для наркомана главное — жизнь ради дозы.

— В Нижнем Тагиле наркоманов на реабилитацию в основном сдавали родственники. Чтобы зависимые перенесли ломку и не сбежали, их приковывали к постели наручниками. Как же в «Спасе» удается сохранить добровольную схему? — спрашиваю Максима.

— Ну, к нам порой тоже родственники привозили людей — оставляли на пороге. Некоторые не выдерживают, уходят. Я, например, тоже уезжал. По-моему, в реабилитации очень важно личное желание — оно сильнее наручников.

В общине «Спас» Максим уже прошел трехмесячный курс реабилитации. Поначалу было тяжело. Ломку переносил «насухую» — без каких-либо медицинских препаратов. Недавно  написал заявление на социализацию. Он планирует и дальнейшую свою жизнь связать с общиной. В миру, как признается Максим, сложнее удержаться от наркотиков. А здесь — сама среда помогает. Привычка уходить от проблемы коротким путем пропадает — приходится жить по правилам общины. А это значит — трудиться.

В геометрической прогрессии

…Казачья община «Спас» занимается реабилитацией наркоманов с 2005 года. «Проблема лечения наркомании в России сегодня стоит очень остро, — говорит атаман Игорь Лизунов. — Медицина решает лишь узкую проблему — вывод наркомана из состояния ломки. После детоксикации человек выходит из клиники и вновь попадает в привычную среду. И все начинается сначала. При этом все прекрасно понимают, что наркоман тащит за собой целый ворох проблем — и в плане здоровья, и в смысле ухудшения криминальной обстановки. Ведь работать эти люди не могут, а на дозу деньги нужны. Вот они и воруют, и занимаются распространением. Живут наркоманы хоть и недолго, но каждый успевает «утащить» — подсадить — еще человек 20. Получается геометрическая прогрессия. Государство с таким наплывом справляться не может — у нас на всю страну всего лишь три федеральных реабилитационных центра.

И общество пытается уже без оглядки на государство противостоять беде. Нижнетагильский подход — лишь одна из его реакций. А результат — скамья подсудимых для инициаторов борьбы с наркоманией.

Раньше алкоголиков и наркоманов лечили принудительно. И Игорь Лизунов говорит, что о возвращении принудительного лечения уже задумываются и на государственном уровне: «Осталось — найти приемлемую форму. То есть, возможно, создать структуры по типу ЛТП. Но главное, на мой взгляд, необходимо развести понятия медицинской и социальной реабилитации. Одно дело избавить организм от химической зависимости, и совсем другое и гораздо более важное — возрождение к жизни в обществе».

А возможно ли это вообще? Лизунов отвечает утвердительно. В доказательство рассказывает о людях, которые после реабилитации в общине отказались от наркотиков.

Дмитрию 35 лет. Сейчас он работает в общине комендантом. Почти 10 лет его жизнь была прочно связана с наркотиками. Теперь он даже не курит — 1 сентября исполнилось два года, как бросил. «Я не могу сказать, что не думаю о наркотиках, — рассказывает Дмитрий. — Но я уже никогда не вернусь в прошлое. Как я не срываюсь? Ну, с одной стороны, помогает коллектив — тем более, у меня здесь авторитет. С другой, вера. Она успокаивает, приводит мысли в порядок. Теперь я уже мечтаю о семье — раньше такой роскоши просто позволить себе не мог».

Наркоманов в «Спасе» никто принудительно не держит. И случаи, когда эти люди сбегали — не редкость. Так что как быть с теми, кто сам завязать не в состоянии, кто не в силах вырваться из своей среды обитания, вопрос здесь не решенный…

Распорядок дня в «Спасе» очень жесткий. Подъем в 7 утра. Далее — по расписанию занятия с психологом, молитва, работа. И так — до глубокой ночи. Сейчас, например, реабилитанты строят для себя новое здание.

Игорь Лизунов предложил, казалось бы, очень простую схему. Он и его сподвижники — это отдельный мир, изолированная среда, жизнь которой надо обеспечивать. «Реабилитация —это обретение фундаментальных человеческих способностей, — поясняет атаман. — Главной задачей становится возвращение наркомана к обычной жизни. Он этому всячески сопротивляется поначалу, потому что приходится работать не ради денег, а чтобы элементарно выжить. Но когда человек включается в новый круг взаимоотношений, чувствует поддержку, а не порицание, он получает опору, у него появляется шанс вернуться в общество».

К слову, содержание одного человека общине обходится в 11 тысяч рублей в месяц. В «Спасе» обычно живет 15-20 человек. От государства помощи никакой. Но Лизунов доволен и тем, что ему хотя бы не мешают.

…В прошлом году казачья община «Спас» заняла второе место в федеральном конкурсе по линии ФСКН по социальной реабилитации больных наркоманией среди общественных организаций. Атаман хочет тиражировать созданную в Обнинске модель на всю страну. И вроде бы на федеральном уровне поддержка уже получена. Но если вспомнить о том, что на всю страну у нас лишь три государственных реабилитационных центра, уповать на помощь извне не приходится.

Светлана ВЕПРИКОВА

Статистика ФСКН:

• Около 2% жителей России в возрасте от 15 до 64 лет употребляют наркотики. Около 1,5 миллиона из них — опиатные наркоманы, в основном «сидящие» на героине.

• Ежегодно в стране из-за наркотиков гибнут более 40 тыс. человек. И это только по официальным, несколько заниженным данным.

• Наиболее опасный наркотик — героин, он приводит к смерти через пять-семь лет.

• До 80% ВИЧ-инфицированных — потребители героина.

На сегодняшний день на диспансерном учете в наркологическом отделении Обнинска наблюдаются более 1 500 человек. Из них порядка 1 300 — с алкогольной зависимостью. Остальные — наркоманы и токсикоманы. Но чтобы получить реальные данные по Обнинску, эти цифры можно умножить на 8-10.