Жильцы нескольких квартир в Кудинове получили «письма счастья»: либо выкупайте жилье, либо освобождайте его. Срок — месяц.

«Я как прочитала это письмо, так у меня цифры перед глазами поплыли, где же я 4 миллиона возьму? — рассказывает жительница поселка Кудиново Галина Машарова. — Потом внук говорит мне: «Бабушка, надень очки и успокойся, не 4 миллиона, а 420 тысяч». А я ему: «Димочка, при моей пенсии в 6 тысяч, что 420 тысяч, что 4 миллиона — не имеет значения».

Все жители третьего подъезда дома Пионерская, 13 в Кудинове получили, как они их называют, «письма счастья». Отправил послания директор ОАО «Племзавод им. Цветкова» Владимир Сенцов. Смысл послания таков: вы живете в квартирах незаконно, жилье наше, а не ваше, предлагаем его выкупить по льготной цене, а не хотите выкупать — через месяц освободите жилплощадь. Неудивительно, что у пенсионерки Галины Николаевны «перед глазами все поплыло». Остальные отреагировали не менее остро: «Мы живем в этих квартирах 15 лет на совершенно законных основаниях, жилье получили на основании приказа о заселении, есть бессрочные договоры найма. С какой стати мы должны выкупать квартиры по цене от 300 тыс. до 1,2 млн руб.? Это произвол!»

Здесь надо заметить, что «Племзавод им. Цветкова» — главное предприятие в Кудинове, гордость сельского хозяйства Калужской области. Его слава началась еще в далекие советские годы, там выращивали свиней огромных размеров, их даже выставляли на ВДНХ, директор Василий Цветков в 60­е годы получил Золотую Звезду Героя Соцтруда, а предприятие потом было названо в его честь. Хозяйство за последние годы не развалилось, а наоборот, твердо стоит на ногах. В этом году, например, там сдали первую очередь крупного животноводческого комплекса — работа есть, а проблема жилья, как везде, стоит остро.

Почему же руководство племзавода «ополчилось» на жителей одного подъезда? История эта непростая. Еще в 1995 году весь жилфонд, более 800 квартир, принадлежавший хозяйству, передали в муниципальную собственность. Но спустя два года злополучный подъезд вернулся в собственность предприятия.

«Его передача муниципалитету была ошибкой, — объясняет директор племзавода Владимир Сенцов, — потому что подъезд — бывшая казарма, там жили военные строители, а казарма — не жилфонд. Возвращение подъезда позволило нам реконструировать его под жилье: провести газ, воду. Работы закончили в 1999 году, тогда же сдали подъезд государственной комиссии, о чем есть соответствующий акт. После чего распределили квартиры». Со слов Сенцова, люди оказались неблагодарны: получив жилье, многие уволились из племзавода, и попытались приватизировать квартиры. Дело дошло до суда, который людям в приватизации отказал: квартиры не муниципальные.

«Тем не менее, мы не стали возражать против того, чтобы жильцы остались в этих квартирах, — говорит Владимир Сергеевич. — Но бесконечно так продолжаться не могло. Мы оформили жилье в собственность племзавода и поступили гуманно: предложили выкупить его по льготной цене, значительно меньше рыночной». Такая «гуманность» довела одну из женщин, живущих в несчастном подъезде, до сердечного приступа. У людей своя правда, и она значительно отличается от той, которую представил Сенцов.

«Мы считаем незаконным то, что подъезд оказался в собственности хозяйства, — говорит житель одной из квартир Алексей Поярков. — Вызывает вопросы и то, как был составлен акт приемки после реконструкции. Уже тогда стены подъезда были в глубоких трещинах, и несколько балконных плит обрушились. Как приемная комиссия могла этого не заметить?»

«А самое обидное, — продолжает его соседка Надежда Жарикова, — то, что мы сами вложили много собственных сил и средств в реконструкцию, сами штукатурили, стелили полы, сами вставляли двери, стеклили окна. Теперь получается, что весь наш труд и деньги присвоены руководством племзавода».

«Самое главное в конфликте заключается в том, что требование выкупа квартир незаконно, — говорит Алексей Поярков. — Потому что у нас с Сенцовым заключены договоры найма, в которых написано, что мы получили квартиры в бессрочное пользование». «Эти договоры липовые, — парирует директор племзавода. — Подпись стоит не моя, она подделана. И печать не та. Я намерен опротестовать эти договоры в суде».

Планы директора вызвали бурю негодования у оппонентов: «Мы в свое время обратились в контору племзавода с просьбой выдать нам договоры найма жилья и получили документы от официального представителя предприятия». Это косвенно подтверждает сам Владимир Сергеевич: он показывает мне объяснительную записку своей сотрудницы, которая признает то, что она превысила свои полномочия, выдав людям документы. В этой записке есть интересная фраза: «Как появилась под договорами подпись Сенцова, не знаю». Как бы то ни было, жильцы считают подпись подлинной, а директор — поддельной. Поэтому история приобретает уже криминальный характер. Каждая сторона чувствует себя правой. Люди не собираются платить выкуп или освобождать квартиры. Во­первых, таких денег ни у кого нет, во­вторых, другого жилья тоже нет, и деваться им некуда, такова правда жизни.

Директор Владимир Сенцов готов к такому повороту событий: «Если люди не выкупят жилье, мы значительно повысим плату за наем. Сейчас она смехотворна — около 85 руб. с квартиры, а станет 4­6 тыс. руб.». Для большинства такая плата станет, и директор это хорошо знает, непосильной. «Мы будем действовать в строгом соответствии с законом», — продолжает Владимир Сергеевич. Что это означает, понятно: у людей накопятся долги, затем последуют иски в суд о выселении, которые, наверняка, будут удовлетворены. А дальше — людей попросят освободить жилье по решению суда. Не захотят уйти добровольно, помогут судебные приставы.

В эту историю замешан даже двухмесячный ребенок. Одна из жительниц подъезда Елена Клименченко не может зарегистрировать в квартире дочку: «Сенцов не отказывает в регистрации по месту жительства, но и не делает этого». А это означает, что у ребенка до сих пор нет медицинского полиса, а мать не получает пособие — без регистрации не дают. Владимир Сергеевич свою позицию объясняет так: «Когда проблема уляжется, тогда и будем решать вопрос с регистрацией». Уляжется же она, судя по развитию событий, не скоро.

Директор племзавода уверен, что он поступает юридически безупречно: «Закон во всем на моей стороне». Другое дело, совесть — эта категория находится за пределами правовых отношений. Добьется Сенцов того, что жильцов подъезда в буквальном смысле слова выкинут на улицу — как будет людям в глаза смотреть?