Инженеру ФЭИ Юрию Потапову 83 года, и он как начал изобретать в далекой юности, так и занимается этим до сих пор, сохранив ясность ума и твердость памяти. Юрия Васильевича несколько лет назад хотели уволить, когда в ФЭИ проходила негласная кампания по «выдавливанию» пенсионеров. Но тогда он обратился в народную газету, вышла статья, в которой инженер заявил о незаконности увольнения. Возможно, это совпадение — после публикации его не только оставили в институте, но даже перевели на полный рабочий день.

А недавно он опять пришел в редакцию с ворохом документов: «Меня обвиняют в подрыве экономической безопасности института!» Как же ему удалось «подорвать безопасность» самого мощного обнинского предприятия? Оказывается, Потапов подает заявки на изобретения и получает патенты от своего имени в частном порядке, а, по мнению руководства предприятия, должно быть иначе: если работаешь в ФЭИ, будь добр, доложить о know how руководству, которое само оформит заявку на служебное изобретение и правообладателем патента станет институт. И кто прав?

Потапов утверждает, что правда на его стороне. Он изобретает, вкладывает в свою работу силы и знания, а дополнительного вознаграждения за это нет. Поэтому он получает патенты как частное лицо и делает это совершенно открыто. Но у института своя правда: Потапов — наемный работник, продающий свой труд и получающий зарплату. Свои изобретения он делает непосредственно на рабочем месте, используя оборудование института, его материально-­техническую базу, накопленные на предприятии интеллектуальные и материальные ресурсы. Соответственно, все, в стенах института сделанное, должно принадлежать ФЭИ, а не его работнику. Об этом, в частности, говорит и закон: в гражданском кодексе содержится положение, согласно которому исключительные (имущественные) права на служебное произведение принадлежат работодателю, если трудовым или иным договором между работодателем и автором не предусмотрено иное. «Иное» трудовым договором не предусмотрено…

Более того, недавно в ФЭИ был издан приказ № 224/197­П «О проведении служебной проверки» для выявления «возможного использования отдельными работниками результатов научно­технической деятельности предприятия при оформлении частных патентов на изобретения». Создали комиссию. Потапов получил от нее письменные вопросы. Он написал ответы: действую на основании закона, «как автор считаю, что никакие заключения и разрешения на мои личные технические решения не нужны». На этом, с его слов, деятельность комиссии продолжения не имела.

С какой же целью тогда он обратился в народную газету? «Я хочу, чтобы изобретатели, работающие в ФЭИ, знали, что им положено, — говорит Юрий Васильевич. — Во­-первых, если институт получает патент на служебное изобретение, с автором необходимо подписать договор, по которому выплачивается единовременное вознаграждение и проценты в случае его реализации. В ФЭИ договоры не подписываются, единовременное вознаграждение прекратили выплачивать в 2011 году, а о процентах вообще речи не идет». Таково мнение Потапова. А когда мы отправили в ФЭИ запрос, почему не подписываются такие договоры, нам ответили: «Комментариев не будет».

Юрий Васильевич говорит, что он сам официально письменно обращался с такими вопросами к начальству, но ответа не получил. Месяц назад он написал, что готов уступить ФЭИ право подачи заявки на изобретение тепловыделяющего элемента ядерного реактора при условии подписания договора. Ответа также не последовало…

Мы поговорили на эту тему с руководителями нескольких других обнинских НИИ. Оказывается, ситуация в ФЭИ совсем не исключительная. В одних НИИ вознаграждения за служебные изобретения не платят. В других — платят, но без договора. Так, со слов гендиректора ОНПП «Технология» Олега Комиссара, с авторами служебных изобретений заключается договор, выплачивается разовое вознаграждение — не более пяти средних зарплат и, в случае использования — 2% от прибыли.

«У нас до сих пор действует закон «Об изобретениях в СССР», — комментирует патентный поверенный, руководитель компании «Артель» Юрий Базанов. — И по нему подписание договора и выплата вознаграждения обязательны. Кроме того, автору причитается не менее 15% прибыли, получаемой от использования изобретения. Но, на мой взгляд, это абсолютно нереальная цифра. Поэтому закон фактически не работает. Работодатели не в состоянии платить столько. Обычная практика — 2­5%». Еще мы поинтересовались у Юрия Базанова, насколько часты конфликты подобного рода. «Спорят по этому поводу немногие, — ответил Юрий Борисович. — В основном, пенсионеры. Те, кому нечего терять. А большинство молчит — им со своим начальством еще работать».