Речь идет о братской могиле в исчезнувшей деревне Курган Хвастовичского района. Сегодня нет не только самого селения, но даже дорог, которые когда-то к нему вели. Кругом пашня да леса. А о месте, где покоятся бойцы, до недавнего времени знал только один человек — пожилая глава администрации соседнего села Пеневичи. И если бы обнинцы не занялись этой историей, то велик был риск потерять эту точку на карте Памяти.

Конечно, возникает вопрос: что это за деревня Курган и при чем здесь обнинцы и Физико-энергетический институт? А история на самом деле уникальная.

Полвека тому назад

«Однажды, в конце рабочего дня, в комитет комсомола ФЭИ зашел известный ученый-физик, профессор Борис Дмитриевич Кузьминов, — вспоминает Вячеслав Ткач (в 70-х он был одним из руководителей комитета комсомола). — Волнуясь, он рассказал, как на майских праздниках они с группой сотрудников лаборатории сплавлялись на байдарках по Угре. А когда решили сделать привал недалеко от впадения небольшой речки Воря, буквально не смогли найти места. Кости, черепа, каски и фрагменты оружия были разбросаны по всей поляне, поросшей мелколесьем и травой. Ясно было, что здесь шел тяжелый бой, а так как каски были наши, значит, и останки тоже принадлежат нашим красноармейцам, павшим здесь, да так и оставшимся с той поры лежать в неизвестности».

Комсомольцы обратились к легендарному генералу Александру Наумову, который освобождал наши места от фашистов. И Александр Федорович пролил свет на то, что произошло на Угре.

◄ Александр Наумов выступает на митинге,
     посвященном открытию памятника воинам
     53-й стрелковой дивизии, изготовленного
     комсомольцами ФЭИ и установленного
     в деревне Малое Устье, месте впадения реки
     Вори в реку Угру. 1974 год

Отбросив в конце 1941 года немцев от столицы, наши войска пошли в наступление. Но сил на него не хватило, и одна из печальных страниц военной истории связана с Вяземским котлом, куда попала 33-я армия под командованием генерала Михаила Ефремова. Отрезанные от снабжения красноармейцы сражались героически, но противостоять хорошо оснащенной машине вермахта они не могли. 33-я армия была фактически уничтожена: из 11 тысяч человек личного состава к своим удалось пробиться менее чем 900. Сам генерал — он наш земляк, тарусянин, — будучи раненым, застрелился. Предпочел плену смерть.

В то время генерал Наумов командовал 53-й стрелковой дивизией в составе 43-й армии. И ее бросили на прорыв окружения в помощь армии Ефремова. Но и тут не получилось. «Мы подходили к Угре обессиленными в жестокой битве за Москву, — вспоминал Александр Федорович. — У нас не хватало боеприпасов, оружия… Так что у Угры лежат останки наших бойцов 43-й армии, павших в этих тяжелых боях». Как раз в тех местах, на которые указали комсомольцы — у селения Климов завод.

Именно тогда комсомольцы ФЭИ под руководством генерала Наумова взялись за поиски и захоронение павших солдат Великой Отечественной. И уже 11 июля 1970 года сотрудники ФЭИ вместе с Александром Наумовым приехали на торжественный митинг в село Климов завод, чтобы проводить в последний путь красноармейцев, которых отыскали неподалеку от Угры.

Собственно, с этого и началось поисковое движение Обнинска, у истоков которого встал обнинский Физико-энергетический институт.

Шесть штыков

Одним Климовым заводом дело, конечно, не закончилось. Только у слияния Вори и Угры погибло 6,5 тысяч бойцов. Сотрудники ФЭИ оформили там захоронение и установили памятник — устремленный в небо штык.

Про штыки — это вообще отдельный сюжет. По собственным чертежам комсомольцы ФЭИ изготовили их в свое нерабочее время из нержавеющей стали, причем из сэкономленных материалов. «Воринский» штык — небольшой, метра полтора, а вот у воинского захоронения в селе Нижнее Жуковского района его высота — под пять метров. Всего же памятников в ФЭИ изготовили целых шесть, их установили в Юхновском, Боровском, Жуковском, Хвастовичском и Спас-Деменском районах.

И пока был жив Советский Союз, за ними пристально следили, ухаживали, хоть далеко не все числились в официальных списках. Даже карта специальная имелась. Но безвременье 90-х оборвало эту традицию. Только недавно этот «второй слой памяти» стали поднимать снова.

Поисковая экспедиция

«Мне захотелось проверить, в каком состоянии сегодня находятся созданные комсомольцами ФЭИ в 70-х монументы памяти павшим героям, — рассказывает создатель и руководитель обнинского Музея истории комсомола Сергей Ткаченко (в свое время он, к слову, был комсомольским активистом ФЭИ). — И мы вместе с Александром Харитоновым, который до сих пор работает в институте, отправились в своеобразную экспедицию. Выяснили: за большинством памятников смотрят, и смотрят хорошо».

Руководитель обнинского Музея истории комсомола Сергей Ткаченко. Вместе с сотрудником ФЭИ
Александром Харитоновым проверили созданные комсомольцами института в 70-х годах монументы памяти
павшим героям. Большинство в хорошем состоянии

Двигались по той самой карте, которая была составлена в 70-80-е годы. Но, как оказалось, с тех пор многое изменилось. Сергей Вадимович ведет свой рассказ, и невольно думаешь о том, как безжалостно время, как равнодушно оно затирает самые драматичные страницы истории и сколько усилий надо приложить, чтоб не распалась связь времен…

В 1976 году в деревне Широки Спас-Деменского района сотрудники института организовали захоронение и установили памятник-штык. Был он особой формы. Все остальные — квадратные, а этот круглый. В августе 1943 года тут шли кровопролитные бои. Для гитлеровцев это был важный стратегический и психологический плацдарм, но наши сумели сковать 11 фашистских дивизий и обеспечили дальнейшее продвижение на Рославль и Смоленск. Однако победа на Спас-Деменской земле была завоевана невероятно высокой ценой — более 17 тысяч советских воинов заплатили за нее своими жизнями. Тем, кто погиб у Широк, можно было поклониться у братской могилы. Но в начале нулевых деревни… не стало.

Умирающие деревни в то время для юга Калужской области были вполне обычным делом. А что с воинским захоронением?

«Его не бросили, — говорит Ткаченко. — Перенесли в братскую могилу в хутор Ново-Александровский. Это вполне живое поселение. В нем даже школа есть. И уже третье поколение учителей ухаживает за братской могилой. Мы там даже обнаружили памятник, тот самый, круглый штык. Вот только стал он на метр короче. Местный учитель рассказал, что его как-то украли и пытались сбыть на металл, уже даже отпилили кусок. Но монумент удалось спасти от вандалов».

Спасти от забвения

Пожалуй, единственное место, которое внушало тревогу, — та самая деревня Курган. «Мы долгое время не могли отыскать никаких концов, — признается Сергей Ткаченко. — Наконец, нашли уже очень пожилую главу администрации в деревне неподалеку — Пеневичах, которая одна знает, где захоронение, и раз в год к нему ходит, чтобы убрать братскую могилу».

Захоронение надо в буквальном смысле спасать, и ФЭИ живо откликнулся на ситуацию. Он предложил помощь в переносе братской могилы, потому как местным властям в одиночку с этим не справиться. Сейчас уже определяется место перезахоронения. Память павших сохранят.