Он действовал здесь с мая 1942 года по апрель 1943-го и размещался от деревни Доброе до Балабанова, от полустанка Обнинское до левого берега Протвы. Это был образец уникального военного строительства. Как говорят специалисты, аналогов ему не было.

Увидеть, как он располагался, может каждый, главное, знать, где смотреть. Часть зданий штаба до сих пор благополучно существует. А кое-где у дорог, как, например, в Добром, сохранились следы той поры — сосны с поврежденными проволокой стволами, не затянувшиеся землей места, где располагались блиндажи.

Морозовская дача…

Сердцем штаба стала Морозовская дача. Здесь работал командующий фронтом, собирался Военный Совет Западного фронта — это был руководящий центр штаба.

Морозовская дача знала трех главнокомандующих: ими были наш земляк Георгий Константинович Жуков, генерал-полковник Иван Степанович Конев и Василий Данилович Соколовский. Все три военачальника успели поучаствовать в Первой мировой. Правда, Соколовский не воевал, а строил оборонительные сооружения, но тем не менее…

Когда на спектакле, поставленном Олегом Демидовым на открытой площадке Морозовской дачи, появляется Жуков на живом белом коне, зрители хлопают, но, может быть, не догадываются, насколько это близко к исторической правде: Георгий Константинович действительно в свободные минуты ездил верхом неподалеку от командного пункта.

… и другие сохранившиеся здания

В двухэтажном деревянном доме (на Пирогова, 2) находился штаб инженерных войск фронта, в нынешнем главном здании ФЭИ — оперативное управление, разведотдел и отдел кадров штаба. В кирпичном трехэтажном доме на Ленина, 1/6 обосновалось политуправление фронта. Штаб Первой воздушной армии находился в двухэтажном доме, что и сейчас стоит на улице Железнодорожная.

На железнодорожной ветке недалеко от станции базировался поезд-типография фронтовой газеты «Красноармейская правда». С октября 42-го в ней печатались новые главы «Василия Теркина» выдающегося поэта Александра Твардовского. Как-то шел разговор, что в этом месте установят вагон типографии, сделают музей, и пока официально от этого плана не отказывались.

Узел связи фронта находился в подземном сооружении в овраге Репинки. Он находился на глубине 15 метров, и был так оборудован, что мог выдержать прямое попадание авиационной бомбы. Но ни одна бомба на территорию штаба не упала, благодаря беспрецедентной маскировке штаба.

Нельзя было даже курить

Все постройки штаба тщательно маскировались. Над проездом от железной дороги до штаба фронта была натянута маскировочная проволочная сетка с настилом из хвойных ветвей. С Морозовской дачи сняли 8-метровую башенку обсерватории, а здание закамуфлировали зеленой краской с черными полосами. Выстроили мощную систему подземных ходов, которая связывала сооружения штаба. В овраге по течению Репинки было около 10 входов в штольни, где хранились боеприпасы. На территории в темное время нельзя было курить — чтобы огонек тлеющей сигареты не привлек внимание врага.

Штаб охватывала мощная система обороны — артиллерийские батареи стояли в Самсоново, Пяткино, в Кончаловском лесу. А еще были зенитные батареи, дзоты, пулеметные точки, танковый взвод.

Потом командование решило, что меры безопасности, которые были приняты, чрезмерны, но факт остается фактом: вражеские самолеты-разведчики не раз пытались обнаружить местонахождение штаба, но это им так и не удалось.

Штаб Западного фронта базировался на территории Обнинска почти год. А в 1943 году, после начала Смоленской операции, переехал в деревню Козловка неподалеку от Юхнова. Но там таких грандиозных инженерных сооружений уже не возводили.