Нина П., переселенка из Молдовы, живет в Обнинске с 2011 года. В сентябре 2014-го у нее умер муж: поехал лечиться в Кишинев, и там случилось несчастье. Пока женщина собирала деньги, чтобы поехать на могилу близкого человека, закончился роковой срок в 90 дней. Если за этот срок переселенцы не успевают получить РВП или хотя бы сдать уйму документов на его получение, отстояв невероятные очереди, то вступает в действие правило: нужно выехать из России и следующие 90 дней пережидать где угодно. Иначе - штраф и запрет на возвращение в Россию на срок от трех до пяти лет.

Нина П. поехала на могилу мужа. Она думала, что ее горе - уважительная причина, почему она просрочила дозволенный порядок. Но на обратном пути на границе ее задержали как нарушительницу миграционного режима. Отправили в суд. Суд постановил за нарушение миграционного режима оштрафовать Нину с выдворением из России. А в Молдове у Нины ничего, кроме могилы мужа, нет. Свой дом в Кишиневе семья продала еще в 2011 году и на эти деньги купили недострой на окраине Обнинска. Достроили. Оформили его на Нину, так что она - законная собственница недвижимости в России. Там теперь живет их сын Михаил со своей семьей. Он со второго класса учился в обнинской школе. Женился на россиянке. У них родился ребенок.

Когда кончился трехлетний срок запрета Нины на въезд в Россию, Михаил подал документы в госпрограмму содействия добровольному переселению соотечественников. В заявление вписал мать. Госпрограмма дает переселенцам преимущество - не за семь лет как в общем порядке, а в течение трех месяцев получить гражданство РФ, то есть избавляет от правила выезжать и въезжать через каждые 90 дней. В январе 2018-го Нина пересекла границу - в базе запретников на въезд ее не было. Приехала  в свой дом, впервые увидела внука (ему уже исполнилось полтора года). Встала на миграционный учет, через три месяца ей продлили учет еще на 90 дней, так как приняли пакет документов на РВП. Для получения российского гражданства оставалось сдать отпечатки пальцев. Как вдруг через три дня ее вызвали в Обнинскую миграционную службу и сообщили: оказывается, запрет на въезд ей вынесен не на 3 года, как было сказано на суде в Брянске, а на целых 5 лет. Но почему ж ее так спокойно впустили через границу? Почему не возникло проблем при проверке документов на госпрограмму? С этими вопросами ее послали в Калужскую миграционную службу. А там  ответили, что у пограничников и у миграционщиков разные базы данных. И сказали выезжать из России, иначе снова станет нарушительницей-нелегалкой в собственном доме. Нина обратилась к Лидии Графовой, председателю исполкома "Форума переселенческих организаций" - именно она, кстати, автор сегодняшней статьи в Российской газете. Та обратилась с ходатайством в Главка МВД РФ по вопросам миграции. Оттуда послали распоряжение в Калугу - законный выход из ситуации нашелся быстро. Почему, спрашивается, сама местная миграционная служба не предложила Нине никакого выхода, кроме "выезжайте"? Точно так же, как это было с Лидией Губановой и другими людьми, кому таким образом поломали судьбы и семьи?