Простые судьбы
Михаил Майоров воевал, но ранен не был, а его сын Владимир на фронт не попал, а ранение получил
В редакцию народной газеты пришел бывший электрик ФЭИ Владимир Михайлович Майоров, 87 лет. Принес фотографию своего отца: «Вот, опубликуйте, если сможете». На фото тот с трофейным пистолетомпулеметом mp40, оружием довольно редким. Это в кино немцы поголовно вооружены «шмайсерами», а в реальной жизни автоматического оружия у «фрицев» было немного. Захватить такой трофей рядовому саперу — большая удача. И вполне вероятно, что он попросил у кого-нибудь «шмайсер», чтобы сфотографироваться.
По семейной легенде, фотография сделана в Чехословакии. Но не сходится. Мы нашли документы — рядовой Михаил Никитович Майоров, житель деревни Малеево (недалеко от Серпухова), призванный в Красную Армию 23 июня 1941 года, воевал в 40-й инженерносаперной Владимир-Волынской бригаде. Она Чехословакию не освобождала. Рядовые сфотографированы в зимней форме. И скорее всего, снимок сделан в начале 1945 года в Восточной Пруссии или в северной части Польши.
В самом конце войны рядовой Михаил Майоров отличился, за что его наградили орденом Красной Звезды. 22 апреля 1945 года, «под сильным пулеметным и минометным огнем противника», как написано в наградных документах, «товарищ Майоров работал по наводке моста через р. Шпрее севернее города Котбус. Мост был наведен раньше срока и через него пропущены части и техника 76 СК». А на следующий день для защиты переправы установил 90 противотанковых мин, «проявив образцы мужества и отваги». Вернулся домой осенью 45-го, а дома-то не было — деревня Малеево почти вся сгорела в боях осени 41-го. Поэтому обосновались в совхозе «Победа», где бывший фронтовик много лет работал бригадиром.
А его сыну, когда началась война, было 13 лет. «Немцы вошли в нашу деревню на мотоциклах, — вспоминает Владимир Михайлович. — Нас, пацанов, согнали на кухню чистить картошку. У них на кухне было много консервов советского производства, тушенки. Мы специально надевали одежду пошире и воровали банки, в рукавах прятали». Потом немцы вывезли всех жителей в другую деревню. А когда после освобождения люди вернулись домой, увидели жуткую картину — вместо домов остовы печей и все поля в трупах. «Серпуховский военком приказал нам, местным, собирать с тел убитых документы и деньги, — рассказывает Майоров. — И вот я однажды зацепился за проволоку и взорвалась мина, осколками изрешетило руку»…
Лечили его в серпуховском госпитале. Но недолго. Выгнали за нарушение режима. Солдаты спускали его на простынях со второго этажа, чтобы сбегал на рынок. И однажды попался за этим делом главному врачу. Но рука худобедно восстановилась.
Потом уехал к деду в Калининскую область, работал на фабрике. Валял валенки для фронта. Норма была — 60 пар за смену. Спустя годы переехал в Обнинск, где 30 лет работал электриком. В подтверждение Майоров с гордостью показал наградной знак «Ветеран труда ФЭИ».
Историческая правда: это наша Победа!
Фронтовая фотография отца главврача КБ №8 есть в книге самого маршала Жукова
В книге Георгия Константиновича Жукова «Воспоминания и размышления», где он рассказывает про последние дни войны, есть фотография Александра Васильевича Петрова — отца Владимира Петрова, главного врача Клинической больницы №8. Александр на фото — в пилотке, стоит в центре рядом с американскими союзниками. К слову, этот снимок сделал легендарный фотокор войны Евгений Халдей. Именно он запечатлел обнинца Федора Легкошкура — правофлангового Парада Победы на Красной площади 24 июня 1945 года, который бросил штандарт дивизии имени Гитлера к подножию мавзолея Ленина.
Александр Петров ушел на фронт в 43-м, сразу после окончания Оренбургского военного училища. Войну прошел до самого конца, а потом еще два года служил в Австрии. «Он никогда особо не рассказывал о войне, — вспоминает Владимир Петров. — Видимо, так глубоко этим нажился, надышался, что не хотел возвращаться к событиям прошлого. Есть моменты, когда просто не хочешь говорить. К тому же, как правило, те, кто воевал — люди очень скромные».
У Владимира Александровича к войне отношение святое с детства. Когда на работе есть буквально минутный перерыв, он включает песни военных лет — сердце сжимается. А еще он вспоминает, как отмечали 9 мая в Волгограде, откуда Петровы родом. Цвели вишня и сирень. Его отец надевал награды — два ордена Отечественной войны, орден Красной звезды, медали.
«Если задуматься, то этот юбилей (увы, это жизнь) — последний для абсолютного числа реальных участников войны. Мы все должны понять, — говорит Владимир Александрович. — Ведь когда нет очевидцев событий, многие пытаются переписать историю под себя — и примеров тому сегодня масса. А потому мы все должны сохранить в сердцах: победу над фашизмом одержал великий советский народ. Только благодаря всеобщему единению более ста национальностей и народностей, Советский Союз смог выстоять против натиска агрессора и сыграть консолидирующую роль в организации антигитлеровской коалиции. Наши отцы, деды и прадеды освободили мир от фашизма! Наши! И сегодня мы должны хранить эту память о нашей Победе! Вечная память павшим за свободу и независимость нашей Родины!».
Теплый снег
Во время войны Петр Емельянов 13-летним подростком уже трудился на военном заводе
Алина Куленюк, ученица 5-го класса гимназии, очень любит своего деда Петра Даниловича Емельянова. Он работал с 13-ти лет, труженик тыла, общий трудовой стаж 53 года, только в ФЭИ он проработал 42 года!
В этом году Петру Даниловичу исполняется 86 лет. Прошлой осенью дед и внучка вместе возвращались домой с дачи. «Внезапно потемнело, ударил снежный заряд, —рассказывает Алина. — А дед подставлял лицо снежинкам и говорил: «Какой теплый снег!». Я его спросила: «Дед, разве бывает теплый снег?» И он рассказал, что во время войны его семья жила в Новосибирске. Это был глубокий тыл, но война затронула всех — стариков, мужчин, подростков и даже женщин. Голод, нищета. Моему деду было всего 13 лет, когда он пошел работать на военный завод учеником токаря. И вскоре уже трудился наравне со взрослыми. Он очень гордился, что может принести пользу тем, кто воюет на фронте. Работать приходилось по 1516 часов в сутки. Он так уставал, что, закончив смену, выходил из цеха и не помнил, в какую сторону надо идти домой. Чтобы не терять время и не простаивать, каждый ел за своим станком. На день приходилось яйцо, две картошки, хлеб и молоко. Один раз дед уснул за станком, а когда проснулся, то оказался без обуви — ктото украл у него валенки, снял со спящего. Пришлось 1,5 километра бежать босиком домой без ботинок. Бежал, останавливался, поднимал ногу, дул на нее и бежал дальше. А потом дул на другую…После этого рассказа я к дедушке стала относиться бережнее, с пониманием и уважением. А если он спит и у него открыты ноги, я подхожу и накрываю их. Мне кажется, что они еще не согрелись от того холодного снега».
