В Обнинске психолог во время занятия избила четырехлетнего малыша. Как защитить ребенка от действий непрофессионала?
Об этой истории, несмотря на то, что она произошла всего несколько дней назад, говорено очень много — слишком больная тема. В полицию обратилась мама ребенка с ограниченными возможностями, которая оставила его на занятиях у педагога-психолога, индивидуальной предпринимательницы. А когда забирала мальчика обратно, увидела ссадины на лице и шее. Дома обнаружила еще и синяки на теле. Психолог сначала ссылалась на то, что ребенок повел себя неадекватно и в приступе агрессии сам себя расцарапал. А потом признала, что… сорвалась и не сумела сдержать свои эмоции. Женщина извинялась, просила не снимать побои, говорила о компенсации, предлагая бесплатные консультации. Но мама твердо решила идти в полицию — несмотря на смс-ки психолога с извинениями и обещаниями прекратить профессиональную деятельность. В отношении этого горе-специалиста возбуждено уголовное дело по статье «Побои». Более того, история обсуждалась в социальных сетях, и в полицию подано еще одно похожее заявление — уже от другой родительницы. В настоящее время устанавливается достоверность указанных фактов, поэтому мы не сообщаем фамилий действующих лиц. Понятно, что оценку материалам дадут следствие и суд, но в городе испугались: как защитить ребенка от подобных выходок?
Все эксперты в один голос утверждают: профессионал таким образом поступить просто не может. Что значит «сорвалась»? Речь ведь идет не о дамочке-истеричке в пивбаре и не о торговке на базаре. Речь идет о психологе. Но коль такое произошло, приходится признать: на наш рынок образовательных услуг вполне себе могут пробраться непрофессионалы.
И правда, согласно закону школы, детские сады, словом, государственные и частные учреждения образования, обязаны лицензировать свою деятельность, аттестовывать педагогов, заставлять их учиться, подтверждать свою квалификацию… А индивидуальные предприниматели, практикующие психологические услуги, от всего этого свободны — государство их ничем не сдерживает. Верят тебе клиенты, готовы платить — все, можешь работать, вести психологический прием.
«То, что произошло, — это преступление, — уверена директор Центра «Доверие» Светлана Дробышева. — У нас развелось огромное число псевдо-специалистов, которые шаманят дома или в снятом наспех офисе, ведут частный прием, не имея необходимой квалификации. Между тем подобное вторжение в детскую психику может иметь необратимые последствия. Тут не бывает мелочей. Самое главное — уровень специалистов. Получить диплом об окончании курсов мало. Надо иметь базовое образование, постоянно повышать квалификацию, проходить аттестации. Кроме того, мы в Центре, например, постоянно консультируемся в Институте коррекционной педагогики, сверяем, правильно ли мы работаем». Светлана Николаевна знает, о чем говорит — она всю жизнь занимается детьми с ограниченными возможностями. А это не обязательно инвалиды-колясочники. В последнее время в Обнинске становится все больше детей с неврозами, аутизмом, различного рода речевыми нарушениями и т.п. Врачи замечают отклонения в раннем возрасте и советуют родителям проконсультироваться у психоневролога. Но люди часто боятся к нему записываться: вдруг поставят страшный диагноз? Они первым делом лезут в Интернет, списываются в социальных сетях с «коллегами по несчастью», решают сами, прогулявшись по нескольким сайтам, болен или здоров ребенок. И идут к частному психологу.
«В результате очень часто те изменения в поведении, которые в раннем возрасте поддаются полному исправлению, — рассказывает начальник управления общего образования Татьяна Волнистова, — закрепляются и развиваются. И в средней школе мы имеем плачевный результат — ребенка приходится переводить в коррекционный класс». Как справиться с этой проблемой? Татьяна Валерьевна настоятельно рекомендует родителям обращаться если не к школьному или садовскому психологу, то в Учебно-методический центр: «У нас вся работа отлицензирована и аккредитована, специалисты аттестованы, мы следим за качеством их работы».
С тем, что все упирается в профессионализм, согласен и кандидат медицинских наук, психотерапевт с 25-летним стажем Виктор Чудаков. Правда, он не уповает на лицензирование и аккредитацию: «Очень часто, — уверен Виктор Михайлович, — лицензирование носит формальный характер. Если упрощенно: есть помещение для занятий — и ладно. Мне кажется, тут нужен такой подход, какой принят на Западе: чтобы уровень специалистов подтверждало профессиональное сообщество, ассоциация психологов. А если будет просто введено обязательное лицензирование, мы можем оказаться в беде: психологов даже сейчас катастрофически не хватает».
Что же делать? Как не оказаться в роли мамы избитого «сорвавшимся» психологом малыша? Особого рецепта для Обнинска нет — все-таки мы живем не в вакууме, а в общероссийском пространстве. Но Татьяна Волнистова говорит о том, что необходимо возродить родительский всеобуч: знакомить пап и мам на родительских собраниях с законодательством, новыми методиками, объяснять правила поведения в сложных ситуациях. Переборет ли такой подход соблазн легкого решения тяжелых проблем с помощью Интернета и сарафанного радио? Это уже от педагогов не зависит…
Дело в том, что профессионал-психолог защищен от агрессии пациента, скорее, он ее использует для решения проблем больного. Более того, как правило, он не работает в одиночку. Есть так называемый супервизор — другой специалист, который оказывает поддержку, выступает своего рода психоаналитиком для психолога.
