Первый в мире РФП — радиоактивный йод-131, при помощи которого начали лечить пациентов с тиреотоксикозом и раком щитовидной железы. Впервые его применили еще в 1941 году за рубежом. Есть известный исторический снимок этого момента, на котором видно, что во время первого введения медики не предпринимали никаких мер для защиты от излучения — ни для себя, ни для пациентки. Женщине просто налили стакан радиоактивного йода, а уровень излучения измеряли при помощи дозиметра, поднесенного к шее.

Сорок лет назад в ИМР появилось первое в СССР отделение лечения открытыми радионуклидами, где использовали тот самый йод-131. Правда, стаканами его уже не отмеряли. И, в отличие от коллег из прошлого, предпринимали все меры предосторожности: использовали специальную одежду, защитные экраны, особые системы воздухообмена и… резиновые калоши. Забегая вперед, можем сказать, что все это, включая калоши, можно увидеть в отделении и сейчас. Каждый раз, заходя в палату к пациентам, которые проходят курс лечения радиоактивным йодом, врачи и медсестры надевают резиновую обувь, чтобы не вынести за порог мельчайшую пыль, на которой оседают радиоактивные частицы, выделяемые больным.

Заведующий отделением, профессор, доктор медицинских наук
Валерий Крылов

«Радиология наоборот»

С той поры список радиофармпрепаратов значительно расширился. Правда, природная четкая направленность на цель, как у йода-131, встречается редко. Так что подавляющее большинство радиофармпрепаратов устроены куда сложнее, чем стакан (или капсула) с йодом. И лечит не сам изотоп, а специально созданная транспортная молекула, к которой прикрепляется «радиоактивный хвостик».

«Ядерная медицина — это радиология наоборот, — образно описывает суть действия РФП заведующий отделением, профессор, доктор медицинских наук Валерий Крылов. — В привычной всем схеме лучевой диагностики или лучевой терапии источник излучения находится снаружи. А мы всегда вводим его внутрь тела». Выглядеть РФП может как угодно — возможно, это небольшая капсула, а может быть, раствор, который закачивают в шприц и делают пациенту «непростой укол».

Здесь, в Обнинске, на базе отделения «родилось» несколько РФП. Все началось с создания и первого испытания самария-153 оксабифора. «А затем случилось то, чем можно особенно гордиться, — вспоминает Валерий Крылов. — Нам удалось выполнить первое в мире введение человеку инновационного отечественного радиофармпрепарата Золерен, который помогает больным с костными метастазами. Такие пациенты испытывают непрерывную невыносимую боль, и изначально мы искали способ ее облегчить. А оказалось, что препарат не только обезболивает, но и лечит».

Золотой запас и рений

Когда-то в МРНЦ (тогда еще ИМР) занимались несвойственным для онкологической клиники, но крайне важным направлением. Здесь помогали больным, страдающим воспалениями коленного сустава. Болезнь вроде бы не смертельная, вот только качество жизни ухудшается так, что иногда жить попросту не хочется… Таким пациентам вводили препарат на основе радиоактивного коллоидного золота. После распада СССР предприятие, которое производило «золотой запас», оказалось в другой стране. Рабочие схемы разрушились, и перспективный метод сошел на нет.

Но сейчас его возрождают — и опять в отделении лечения открытыми радионуклидами. Весной здесь начались испытания прорывной для России технологии лечения воспаления коленного сустава при помощи РФП на основе рения-188. Сейчас в клинических испытаниях участвует уже третья группа пациентов, а очередь желающих попасть на лечение новым препаратом исчисляется сотнями человек, обращаются больные со всей России и даже из-за рубежа.

«Мы накопили очень большой опыт по применению радионуклидных препаратов в диагностике и терапии. А сегодня, с учетом новых разработок, рассчитываем, что препарат будет обладать особым терапевтическим эффектом, а сам метод радиосиновэктомии окажется крайне перспективным, как с научной, так и с клинической точки зрения», — говорит директор МРНЦ, член-корреспондент Академии наук Сергей Иванов.

Будущее начинается сегодня

Рассказать обо всех РФП, которые уже применяют или вот-вот начнут использовать в МРНЦ, попросту невозможно. Только в ФЭИ сейчас производится около 30 радиофармпрепаратов, которые поступают на вооружение врачам центра. Плюс НИФХИ им. Карпова, плюс московские научно-исследовательские институты и фармпредприятия — все они поставляют препараты для пациентов МРНЦ.

«Мы получили возможность синтезировать и производить препараты, которые будут служить на благо пациентам. И важно, что это наши, российские препараты, которые будут точно таргетными, точно отечественными и точно гарантированными в производстве», — подчеркивает генеральный директор НМИЦ радиологии, академик Андрей Каприн.