На кого бог пошлет?
Почему ядерно-опасный объект возглавил человек, которого обвиняют
в особо крупном мошенничестве, никто коллективу так и не объяснил
Как тут не вспомнить, например, про Алексея Алякина? В 2008 году он встал у руля крупнейшего градообразующего предприятия Обнинска, в 2009-м — ушел. А вскоре его объявили в федеральный розыск по делу о многомиллионных хищениях из подконтрольного ему обанкротившегося банка. И никто не потрудился рассказать коллективу, как это в кресле руководителя ядерно-опасного объекта оказался мошенник, который скрывается от правосудия за границей и которому вменяют в вину вывод из банка 600 млн руб.
Беспокойное хозяйство
Олегу Кононову досталось непростое хозяйство
Вскоре НИФХИ перешел под крыло Росатома. Корпорация произвела стремительные кадровые зачистки. И, наконец, в 2016 году директором института стал Олег Кононов. Наш, обнинский ученый, прошедший всю кадровую лестницу в ФЭИ от выпускника ИАТЭ до заместителя генерального, он обладал одним заметным недостатком — молодостью. Обычно директорами обнинских НИИ становятся в возрасте старше 50 лет, на таких постах необходим большой опыт, обширные знания и немалый управленческий стаж. Кононову же было всего сорок с хвостиком…
НИФХИ на тот момент, прямо скажем, лежал на боку. Долги предприятия подбирались к миллиарду. Зарплата была копеечной, и ту приходилось снижать. Но самым болезненным оказалось сокращение персонала, причем не управленческих работников, а производственников. «Их увольнение является критическим для ведения технологического процесса на реакторе и при производстве радиофармпрепаратов», — такое письмо было направлено в руководящую структуру Росатома от сотрудников НИФХИ. Люди прямо высказывали резкое возмущение, обращались в суды, профсоюз вошел в клинч с администрацией. И это на предприятии с работающим ядерным реактором! Казалось, куда ни кинь — везде клин. Вот такое хозяйство досталось Кононову.
На взлете
Вскоре как-то незаметно, во всяком случае со стороны, вулкан противостояния затих. «Зарплата у нас, конечно, у всех разная, — говорят сегодня в НИФХИ. — Те, кто занят в производстве радиофармпрепаратов, получают очень неплохо — на руки выходит по сто тысяч в месяц и больше. Но и вкалывать там приходится. У других поменьше, но все зависит от того, сколько и как работаешь». О сокращениях же штатов на Карповке уже и думать забыли.
Постепенно стали вылезать из долговой ямы — задолженность с миллиарда удалось сократить до ста миллионов. Ежегодный прирост выручки 50-60 млн. Сегодня она превышает 1 млрд в год, и даже в пандемичном 2020-м удалось ее не уронить.
А еще получилось кратно нарастить производство радиофармпрепаратов. Запущено новое чистое производство генераторов технеция на основе молибдена-99. Теперь НИФХИ выпускает больше 400 кюри молибдена, он способен «закрыть» в нем все нужды страны, причем это не потребовало дополнительных вложений от госкорпорации. Резко выросла производительность предприятия по выпуску йода-131, работы ведутся с Ленинградской АЭС. Продукцию Карповки используют больше, чем в 170 российских клиниках. География поставок — от Калининграда до Владивостока.
И главное: НИФХИ смог подтвердить звание Государственного научного центра. А без науки такое высокотехнологичное производство невозможно.
Свое будущее НИФХИ связывает в том числе со строительством суперсовременного завода РФП. Он, конечно, будет выпускать препараты традиционной линейки — генераторы технеция, препараты на основе йода-131, лютеция-177 и альфа-эмиттеров. Но этого мало. Нужны новые субстанции и препараты. И без науки тут не обойтись.
Фактор первого лица
Одним словом, планов и задач немерено, опыта наработано тоже немало. Предприятие на подъеме. Но в последнее время настроения в коллективе нервозные — муссируются слухи и о смене руководства, и даже о смене приоритетов. Мы обратились за разъяснениями непосредственно к Олегу Кононову, но тот уклонился от комментариев, сказав, что подобные решения находятся вне зоны его компетенции.
А потому приходится размышлять самостоятельно. Не так давно НИФХИ передали в ведение «Русатом хелскеа». Это дочка Росатома, «единый интегратор в области радиационных технологий для медицины и промышленности». Очень мощная структура. Сегодня главной ее задачей в Обнинске стало создание того самого нового завода РФП. И не исключено, что все прочие «профессии» НИФХИ — и прежде всего наука — будут отодвинуты на задний план. Если придет новый человек с новыми задачами, особенно если это будет варяг, оторванный от истории наукограда и его смыслов, многие акценты неминуемо сместятся. И кто даст гарантию, что это произойдет в сторону пропорционального развития НИФХИ?
Институт сейчас требует особого внимания. Взять, к примеру, создание нового реактора — прежний был построен в 1964 году и уже фактически исчерпал свой ресурс. А без реактора нет Карповки. Кононов считает новый реактор безусловной задачей на будущее. А если он покинет должность, будет ли новый директор биться за этот непростой проект? Или направит свои усилия исключительно на производство и продажу «кюри»? От ответа на этот вопрос зависит не только будущее ГНЦ НИФХИ имени Карпова, но и будущее всего Обнинска. Потому что именно сейчас вся атомная инфраструктура завязана в едином Парке атомных и медицинских технологий. Уберешь неосторожно один кирпичик — может зашататься все здание.
