После того, как Валерий Прокошин умер в феврале 2009 года в возрасте 49 лет, российская критика перестала скупиться на хвалебные эпитеты в его адрес. «Литературная газета» назвала его «большим русским поэтом», другие ставят его в один ряд с Твардовским и Рубцовым. Его именем названа национальная литературная премия для поэтов, живущих за пределами Москвы и Петербурга. В Обнинске, где он долго жил, решено проводить раз в два года в его честь фестиваль. Пришла посмертная известность…
«Он очень хотел славы. Прямо как ребенок, — говорит о Прокошине заведующая читальным залом городской библиотеки, поэтесса Эльвира Частикова. — Все меня подбивал: давай то-то сделаем. Наши совместные книги — это его инициатива». Но до всероссийского признания в профессиональной среде он так и не дожил…
Прокошин-фест в принципе уже идет — организованные группы младших школьников знакомят в библиотеках с его детскими стихами, которые тот публиковал под псевдонимом Евгений Козинаки. В начале 90-х три книжки Прокошина для юных читателей вышли приличными тиражами, 50-100 тысяч экземпляров.
Мой милый друг, пока мы спали,Над нами вскользь прошли века.
Я не пропал — меня украли
Из синего черновика
Снега. Он пуст, но пусть незримо
Я буду с вами всякий раз,
И всякий раз — неповторимо
И неожиданно для вас.
Валерий ПРОКОШИН
Официально же Прокошин-фест стартовал в Обнинске 20 марта. Затем он продлится в Калуге и Ермолине, где поэт учился в школе и где похоронен. Ожидается приезд нескольких московских и калужских писателей. Покажут видеоматериалы об обнинском поэте, будут читать его стихи. А вот ближайшие родственники поэта выступят навряд ли. «Сколько мы их ни приглашали на мероприятия, они отказываются выступать, да и приходят не всегда, — говорит Эльвира Частикова. — Он всегда мне жаловался на недостаток понимания в семье. «Как будни хороши, как праздники печальны!» — написал однажды. В этой строке его семейная драма. Причем он знал свою жену еще с детского сада. Они развелись, потом снова женились. Это пример какого-то сверхпостоянства, для меня даже необъяснимого».
Прокошину жилось очень нелегко. В школе прилежанием не отличался и учительской любви не снискал. После 8–го класса ушел в ПТУ, а потом служил в группе Советских войск в Германии. Больше за границу, за исключением Украины, не ездил.
Был обычным электриком, потом переквалифицировался в социального работника, последнее его рабочее место — редактор ермолинского телевидения. Все эти занятия малоденежные. Не сказать, что жил в нужде, но и не шиковал, не на что было. Постоянные финансовые трудности отражались на его изможденном лице. Но он умудрялся не унывать, в его глазах жили бесенята. И даже когда ему, как приговор, объявили диагноз, Прокошин не повесил руки. В последние годы жизни он не только много писал. Еще увлекся фотографией, делал отличные репортажные снимки, фантазировал над городскими пейзажами в «фотошопе», составляя нереальные картины. Его фотографии отмечали на региональных выставках.
Если б не Интернет, он, скорее всего, так и остался бы безвестным поэтом. «В толстые журналы не пробиться, там мафия», — жаловался Прокошин. Зато в Сеть можно выкладывать, сколько хочешь, что Валерий и делал. Его вполне можно назвать поэтом, вышедшим в свет из Интернета.
«Я согласна с утверждением, что Прокошин — литератор № 1 за всю историю Обнинска, — оценивает Эльвира Частикова. — Это субъективная точка зрения, но есть и объективный критерий — время». А время уже начинает все расставлять на свои места. В школьные хрестоматии его остросоциальные стихи, в которых поэт срывался на ненормативную лексику, попадут навряд ли. Однако историю русской литературы начала XXI века, изучаемую на вузовском уровне, представить без него уже трудно. Кто знает, может, лет через 50-70, когда воскреснет всеобщий интерес к поэзии, Прокошину еще и памятник в Обнинске поставят.
