Несколько лет назад Карповским институтом в Обнинске руководил человек, которого сегодня многие называют виновником краха банка «Пушкино» — его филиал также есть в наукограде.

Как Алексей Алякин, в недавнем прошлом владелец рухнувшего банка «Пушкино» и основной враг опального олигарха Сергея Полонского, оказался в кресле директора НИФХИ им. Карпова? Какие последствия могли ждать Карповку?

В обнинском филиале банка «Пушкино» спокойно. Даже не верится, что головная структура вот уже вторую неделю находится в самом эпицентре финансового скандала: шутка ли — 10% средств, накопленных в федеральном Агентстве страхования вкладов, 20 млрд руб., пойдут на компенсации частным клиентам небольшого, в общем­-то, банка «Пушкино». Его крах многие так или иначе связывают с именем Алексея Алякина, а сам он, как помнят горожане, занимал, пусть и не очень долго, пост директора Карповского института, то есть имел к судьбе одного из ведущих предприятий города самое прямое отношение. И мог ее развернуть в любом направлении…

Сейчас то совсем недавнее время как­-то подзабылось. Больше на слуху схватки Алексея Алякина со своим экс­-партнером, опальным олигархом Сергеем Полонским, укрывшимся в Камбодже. Год назад тот решил продать свои активы — компанию Potok (бывшую Mirax Group). Ее акции и должен был приобрести Алякин, вставший у руля компании. Сделка оценивалась в $400 млн. Но нынешней зимой, сидя в камбоджийской тюрьме, Полонский подписал приказ об увольнении Алякина со всех занимаемых постов, обвинив того в рейдерском захвате своей компании и выводе девелоперских активов в банк «Пушкино». Алексей Алякин оставил без комментариев обвинения Полонского. Но вскоре после конфликта продал свои акции в «Пушкино».

Кстати, приобрел он их при довольно интересных обстоятельствах в 2010 году, и историю эту подробно описали многие издания. Тогда в банке «Пушкино» как раз закончилась проверка ЦБ, а решение по ней все никак не выдавалось. Ситуация крайне нервозная для банка. Тут появляется Алякин с «предложением, от которого нельзя отказаться»: выкупить у собственников их доли, но с существенным дисконтом. Любопытно, что брат Алексея Андрей почти 20 лет проработал в ЦБ и в последнее время занимал не какой­-нибудь пост, а должность (внимание!) руководителя банковского надзора по Московскому региону. Знаковое, что и говорить, совпадение. К слову, такая же схема была применена Алякиным при покупке акций банка «Кедр».

В деятельности «Пушкино», владельцем которого стал Алякин, настораживало многое: как сообщают центральные СМИ, 89% кредитного портфеля банка составляли ссуды юридическим лицам, а привлекались для них в основном средства частных вкладчиков. Застарелый враг Полонского, банкир и олигарх Александр Лебедев еще в апреле обратился по этому поводу в МВД и ФСБ: «Есть серьезные основания полагать, что этот портфель представляет собой похищенные владельцами и менеджерами банка средства»…

В этих играх олигархов, последствия которых предстоит расхлебывать, как обычно, всем миром, сам черт ногу сломит. Сплошные взаимные обвинения в мошенничестве, рейдерских захватах, выводе капиталов, насильном удерживании в тюрьме и т.п. Не исключено, что подобные страсти вполне себе гармоничны на полотне современного российского бизнеса. Но как увязать весь этот стиль с цитаделью науки — Государственным научным центром НИФХИ им. Карпова? Почему его возглавил именно Алякин? Что из этого могло выйти для обнинской Карповки? Что она приобрела и чего лишилась?

Люди, знакомые с историей того назначения, крайне скупы в своих комментариях даже на условиях анонимности: никто не хочет на свою голову неприятностей. И тем не менее, общую мозаику из их рассказов составить можно. В конце 2000­-х Карповский институт уже устал от смены хозяев — то Минэкономразвития, то Миннауки. Тогда как логичней всего было бы перейти под эгиду Росатома, на чем настаивало руководство обнинского филиала. Понятное дело, Миннауки такой расклад не слишком нравился — ему хотелось закрепить свой патронаж над НИФХИ. Очевидно, именно этот резон позволил 36­-летнему Алексею Алякину встать во главе головного, московского института. 18 декабря 2008 года он был назначен на должность, а уже через неделю отправил в отставку дирекцию обнинского филиала во главе с тогдашним директором Валерием Остапцом. Наверное, не последнюю роль в назначении сыграли связи Алякина. Он был из «хорошей» семьи с серьезным административным ресурсом, достаточно вспомнить про брата и маму не на последних должностях в Центробанке.

А вот к физико-­химической науке Алякин особого отношения не имел — окончил военное училище в Ярославле, но прослужил недолго, уйдя в бизнес (его главное детище — компания с говорящим названием «Реинвест»), — а оттуда в Минимущество. В 2003 году — резкий поворот в судьбе: его сразу назначают директором московского НИИ химических реактивов и химически чистых веществ, и это в 30 лет! Параллельно Алякин работал над целым букетом бизнес-­проектов и даже продюсировал фильмы.

В Обнинске он сразу и бесповоротно выделился из когорты директоров. Легкий на подъем, абсолютно доступный и внешне предельно демократичный, фонтанирующий идеями, действующий без оглядки на авторитеты… Он просто обаял всех вокруг. В интервью нам заявил: «Перееду жить из Москвы в Обнинск. И головной институт перетащу сюда». Сколько в тех словах было правды, а сколько — вымысла?

Алякин еще с 90-­х занимался девелоперским, строительным, банковским бизнесом. Поэтому вполне вероятной выглядит версия хорошо знакомых с ним лиц, пожелавших не называть свои фамилии в газете: «Идея состояла в том, чтобы перевести головную Карповку в Обнинск — на тот момент институт вернул себе почти 100 га, которые в 90­-е ушли в Жуковский район, так что площади у него были впечатляющие. А дорогие земли в Москве, которые занимала прежде головная структура, Алякин собирался с выгодой для себя пустить в коммерческий оборот. Планы, кстати, были еще шире — образовать в Обнинске своего рода холдинг из московских НИИ химико­-технологического профиля, перетащить их сюда, а высвободившиеся территории пустить в коммерческое освоение. Правда, у Алякина не было интереса развивать науку. Скорее, она ему мешала в реализации сторонних бизнес­-проектов, его девелоперских планов. Обнинск мог стать для таких НИИ похоронной территорией».

Уход Алякина из Карповки был таким же стремительным, как и его назначение туда. 3 сентября 2009 года НИФХИ перешел под крыло Росатома. А уже в середине сентября молодой директор был вынужден уйти из института. Для того, чтоб переключиться на другие бизнес­-проекты, в том числе банк «Пушкино».