И несмотря на то, что весь гастрольный год у поэта из народа, как он сам себя называет, расписан буквально по дням, для визита в Обнинск он все-таки выбрал время, тем более, что неподалеку находится его малая родина Малоярославец — так называемый 101-й километр, который он при каждом удобном случае старается посетить, несмотря на свой уже весьма преклонный возраст. К слову сказать, нынешний визит Юлия Кима, впрочем, как и визит прежний, будет организован при поддержке клуба «Единство» города Малоярославца. Руководитель этого клуба Галина Гришина рассказала, что обычно Юлий Ким, не чинясь, как и положено нормальному российскому барду, ездит на гастроли на обычной пригородной электричке, прихватив под мышку гитару, однако на этот раз организаторы решили привезти в Обнинск 80-летнего русского поэта со всеми подобающими ему почестями. Тем более, что это будет последний его концерт перед отъездом из России, коль скоро ныне он проживает еще и в Иерусалиме.
Впрочем, дадим слово самому Юлию Черсановичу Киму:
— Я не принадлежу к числу тех людей, которые все время смотрят на часы и говорят: «У меня есть для вас пять минут — ни больше, ни меньше». Так рисуют современных бизнесменов, капитанов производства, а это не я.
— Когда возникает возможность зарабатывать, я не отказываюсь.
— Шестнадцать лет подряд я писал под псевдонимом Ю. Михайлов, потому что Юлий Ким числился в черных списках. Когда-то мы с режиссером Леонидом Эйдлиным стали искать для меня псевдоним, который можно было написать на театральной афише. Мы хотели найти фамилию, которой нет в списке действующих советских писателей. Ивановых мы нашли двух, Сидоровых тоже двух и тут кто-то произнес — а Михайлов есть? Таким образом, меня и записали — Михайлов.
— Сегодня государство чувствует себя по отношению к обществу очень свободно и может запретить любые выступления и демонстрации. В этом смысле оно осталось советским. Человек приезжает в какой-нибудь город и узнает, что помещение, снятое под его выступление, начинают ремонтировать. Это очень напоминает брежневские времена — когда я приезжал на концерт и видел вывеску «Концерт отменяется в связи с болезнью автора». И я, здоровый автор, несколько раз фотографировался на фоне такого рода объявлений.
— Когда государство обворовывает народ, народ начинает обворовывать государство. И таким образом все уравновешивается — по крайней мере, есть способ выжить.
— Первый раз я увидел маму в 10 лет. И мама, и папа попали под каток сталинских репрессий — отца расстреляли, а маму в 1938-м отправили в лагерь. Она вернулась в 1945-м. Я помню, стоял ясный солнечный день, все было зелено. Мы с сестрой знали, что мама должна приехать с электричкой. Между нашим домом и станцией был небольшой сосновый скверик, и вот посреди него, на дорожке, протоптанной к станции, мы ее и встретили. Это была невысокая скромная женщина с немудрящим фанерным чемоданчиком. Она обняла нас, а потом нам долго-долго пришлось к ней привыкать.
— Когда мама сидела, мне рассказывали, что она есть, что она в командировке. Мы с ней переписывались. Она посылала нам самодельные книжки на оберточной бумаге, и там были ее стихи — мама описывала события нашей жизни. Мы ей рассказывали, что, вот, у нас лопнул водопроводный бак и залило этажи, она присылала нам про это шутливую поэму, а ее соседка по нарам, художница, все это иллюстрировала.
— Однажды бабушка решила послать мамины стихи в «Пионерскую правду», чтобы они их оценили. Она не сказала, что мать отсиживает срок, и ответ получила очень теплый: что стихи очень нравятся, что хорошие и что сразу видно — они согреты близостью детей.
— Каждое событие, даже интервью, требует особого настроя. Если я настраиваюсь сочинять, это не значит, что я буду бегать как бешеный из угла в угол. Я буду лежать, ходить, смотреть телевизор — пока не настроюсь на сочинительство.
— Я свои песни дома не пою.
Концерт Юлия Кима состоится 30 сентября, в субботу, в 19.00 в «белом» флигеле усадьбы Белкино (ул. Борисоглебская, 86-В).
